Меня часто переключает в режим осознания полной безсмысленности жизни и я очень страдаю
Это такой заголовок
Там еще есть подпункты. Родился мальчик - некому передать приданное.
Когда я пребываю в райском книжном месте и с любовью выбираю книги себе, потом я их на кассе оплачиваю, потом читаю, они мне нравятся, я могу ими похвастаться, мама моя их любит по приезду прошуршать, изучить новинки, особенно из за границы какие-то альбомы. Все они визуальное сокровище, моя коллекция. Я их ставлю на полку, иногда перебираю, переставляю по иерархии, выношу на белый свет с полки то, что требуется по работе и тд и тп.
НО !!! иногда меня как обухом по голове бьет мысль, и куда все это потом ?
Это же все когда-то будет выкинуто.
Кто это все выкинет? мой ребенок ? его жена ? мой муж может быть даже. Сколько им еще жить, в этой семейно библиотеке неразлучно ? Я то ясен пень - никогда не выкину их добровольно. Куда-то это все будет утрачено. Коллекция хороша, когда она сбита под мой вкус в такой сироп, концентрат, хорошо бы ей никогда не распадаться на отдельные книги.
А у меня мальчик. Какой мальчик, выросши, оправившись от бурь подросткового нигелизма, конфликтов с предками, отдаления, может быть даже уезда из жома, будет ценить и любовно перебирать маменькину коллекцию ? Да никакой мальчик так не будет делать. Ессно если не взращивать его нежно, как Сашу Васильева.
Но мой Миша чую, вырастет другой, презирающий все эти сопли.
Не сказать бездуховный, наверное это слово звучит как динамичный.
Дальше вопрос звучит, подарила бы я эти книги кому-то?
Если бы я стала старая, немощная. Ответ да, но тому, кто бы любил их, как я. И кто был бы как-то связан со мной. Если их не передать, они сгинут.
Книги это конечно часть. А тарелки. Голубая сотня , я покупаю их так, как будто буду жить вечно. И я про себя думаю, о сколько мест я еще посещу, о как она будет огромна, моя страсть, мое красивое семейство тарелок) И вот в том регионе любят фарфор и вот в том и планирую туда наведаться. Чтоб гулять, выбирать, радоваться.
И потом снова. Как будто вижу их на помойке, проходя мимо, они как будто припорошены снегом и мне и их жаль и себя, что не было того, кто бы их полюбил и я бы передала их ему.

И такое ощущение, что надо срочно или прекращать это все собирать и заранее жалеть об утрате или срочно искать того, кому оно все надо и кто будет меня вспоминать добрым словом.
Ужасное гнусное ощущение, которое сжирает мои перспективы и я ощущаю себя вот прямо старухой какой-то в душе.

Моя мама во времена СССР собирала открытки про искусство, раньше издавали на приятных глянцевых картоночках, штук по 15 в пачке. Мы с ней часами эти наборы музейные читали, смотрели, так я запомнила какое-то количество художников и их работ.
Потом мы увлеклись филателией, мы тоже решили идти по линии искусства, марки уж были очень хороши.
Потом к искусству присоединился животный мир, история, цветы, птицы, так собралась большая стопка кляссеров, плотно забирая от и до. Я все это перевезла в москву несколько лет назад и иногда на почте покупаю пару интересных марок, в дань тому увлечению. Вот увидела историю русского мундира - купила, но не весь набор, а только две марки были в наличии. Но мне было приятно это делать )))
А что мой брат?
Когда он рос мальчиком, в гробу он видал эти все цацки, открытки, книги, марки да боже мой кому это надо. Он не ценил ничего этого, у него не было того, что бы он хранил. Можно было бы сменить все его вещи в один миг на другие и он бы не грустил ни об одной.
И вот сейчас ему за тридцать, мама уехала, посовещавшись с женой и мамой, они вынесли всю ссср-овскую библиотеку вон, оставили что-то прямо очень приключенческое для подрастающего Макса, а всю классику, детективы, мемуары - в топку.
Под этот сенокос попали все грампластинки, я не успела сказать, чтоб двойной альбом dangerous Джексона не выносили, ему сейчас цены нет, я за ним стояла в Мелодии вооот такую очередь и достать тогда было сложно, а потом какой кайф от музыки вообще, в общем его можно было бы продать ценителям или подарить Руфине.
И все - на помойке.
Открытки они запихали на антресоли, там тяжелый ящик, все это потом тоже под шумок выкинут.
Маме моей этого было немного жаль. Она надеялась, что или брат, или я, мы будем тетешкаться с ее сокровищами и продолжим дело.
Я марки забрала.
Но по моему, просто отсрочила на поколение их утрату. Я их не выкину, потому что это моя история, а мой ребенок выкинет.

Иногда завидую людям, которые не привязаны к вещам, ничего не имеют в виде ценного груза, ничего не хотят иметь для кощеева перебирания вечерами, просто живут. Купила кружку - разбила кружку. Все утилитарно.

В семье , где растут девочки , с этим более спокойно обстоит дело. Мама может привить свои ценности и свой вкус и потом девочка будет любить в этих вещах свою маму и видеть в них её.

Не знаю, как перестать грустить по поводу всего этого сбора сокровищ в нору. Чтож я наделала, купив самую первую тарелку и самую первую книгу. Жила бы сейчас без забот и горя не знала.